4 июля 1862 года Кэрролл вместе со своим коллегой и тремя сёстрами Лидделл (Лорине было тринадцать, Алисе — десять, Эдит — восемь лет) отправились на лодке прогуляться по Темзе. Во время путешествия Алиса попросила Кэрролла рассказать им сказку. Он рассказал, а при расставании услышал от неё: “Мистер Доджсон, как бы мне хотелось, чтобы вы записали для меня приключения Алисы”. Позднее Льюис Кэрролл рассказывал, что он “просидел целую ночь, записывая в тетради все глупости, какие запомнились”.

    Первый экземпляр сказки Льюис Кэрролл переписал для Алисы Лидделл от руки и украсил тридцатью семью собственными рисунками, а также написал для неё специальное стихотворное посвящение.

   Алисе сказка была вручена в ноябре 1864 года. А все остальные читатели смогли её прочитать только в 1865 году, когда книга была издана с рисунками знаменитого английского художника Джона Тенниела (1820–1914).

    Сказку читатели приняли с восторгом. Много раз её переиздавали. А через несколько лет (в 1871 году) Кэрролл написал её продолжение — «Алиса в Зазеркалье». Вдохновила писателя другая девочка — Алиса Теодора Рейкс. Было ей в ту пору восемь лет. Когда сказка была написана, Кэрролл признался: “Пожалуй, эта книга стоила мне даже больше мучений, чем первая, стало быть, ни в чём не должна ей уступать”. Она и не уступала. Льюиса Кэрролла снова ожидал огромный успех.

Кто есть кто в «Алисе…»

   В сказочной Алисе очень много от девочки Алисы Лидделл. Она такая же умная, добрая, смелая и смешная. Да и своё имя Алиса Лидделл отдала литературной тёзке. Птица Додо — это сам Кэрролл. Заикаясь, он произносил своё имя: “До-До-Доджсон”.

    Робин Гусь — это Робинсон Дакворт (коллега Кэрролла, с которым они вместе плыли по Темзе в памятный июльский день). Австралийский Попугайчик Лори — Лорина, старшая сестра Алисы, Орлёнок Эд — младшая сестра Алисы Эдит.

    Другие сказочные фигуры тоже своими корнями связаны с реальным миром. В лице Белого Кролика с парой лайковых перчаток Кэрролл подшучивает над собственной слабостью — он никогда не выходил на улицу без перчаток.

    Чеширский Кот родом из графства Чешир, но устроился он на ветвях старого каштана в маленьком оксфордском саду, где любили играть сестры Лидделл.

Путь Алисы в Страну Чудес

    Как же Алиса оказалась в этой удивительной стране? Прочитаем первые строки произведения (лучше вслух) и зададим учащимся вопрос: “Есть ли что-нибудь необычное в описанной картинке?” Нет, история Алисы начинается как обыкновенный рассказ или повесть (пусть названия жанров прозвучат).

Когда начинается необычное?

    Когда Алиса “вдруг” увидела Белого Кролика с часами в жилетном кармане и юркнула вслед за ним в нору. В каком состоянии находилась Алиса, когда она увидела Кролика? Она спала. Значит, ей всё приснилось? Да. История про Алису начинается как повесть, потом переходит в сказку (туда героиню вводит сон) и заканчивается снова как повесть (Алиса просыпается). Налицо соединение двух жанров, породивших третий — сказочную повесть (или повесть-сказку). Отличительная черта этого жанра — наличие двух планов (реального и фантастического).

    Почему Кэрролл обратился к жанру повести-сказки? Возможно потому, что этот жанр полнее других позволил ему выразить себя. Неоднозначность, двойственность, свойственная сказочной повести, вероятно, была близка противоречивой личности писателя. С одной стороны, он математик, логик, священник, аккуратист, педант, иногда зануда (так считали студенты). А с другой — выдумщик головоломок, задач, загадок, фокусов, рассказчик увлекательных историй. Две эти противоположности каким-то образом в нём сочетались. То есть “он, — как точно заметил английский писатель Г.К. Честертон (1874–1936), — вошёл в свой собственный иррациональный Эдем... сквозь... железные ворота рационального”.

   «Алиса…» — сказочная повесть. Произведений, написанных в жанре сказочной повести, в мировой литературе много (назовём имена хотя бы самых известных сказочников — Барри, Киплинг, Милн, Трэверс, Линдгрен, Алексей Толстой, Лазарь Лагин, Николай Носов). Несмотря на общий жанр, их произведения существенно отличаются друг от друга. Если говорить об «Алисе…», то её жанровое своеобразие определяет приём нонсенса (англ. — nonsense). Без него сказка Кэрролла просто-напросто не состоялась бы.

Какой смысл можно вычитать в сказке-нонсенсе «Алиса…»?

   Вопрос обобщающего характера, и пятиклассникам с маху на него не ответить. В нашем случае он обозначает проблему — раскрывать её будем по частям (постепенно). Могла ли эпоха, в которую жил Кэрролл (викторианская Англия), отразиться в его сказке? Конечно, могла. Это не трудно предположить. Но каким образом автор представил своё время в книге, попробуем выяснить в специальной беседе. Назовём её «Портрет викторианской Англии в сказке Льюиса Кэрролла “Алиса…”».

    Портрет народа, страны складывается из множества деталей. Традиции, обычаи, правила можно отнести к их числу. В сказке «Алиса…» о них немало можно узнать. Например, английской традиции устраивать чаепития Кэрролл посвящает целую главу («Безумное чаепитие»). Чаепитием занимаются Болванщик, Мартовский Заяц и Соня. А есть ли у этих персон, кроме чаепития, другие занятия? Их нет — “здесь всегда пора пить чай! Мы не успеваем даже посуду вымыть!” — жалуется Болванщик. Можем ли мы чаепитие, не имеющее ни конца, ни начала назвать нормальным? Конечно, нет. Оно давно уже превратилось в “безумное”. Кэрролл намеренно утрирует добрую английскую традицию, чтобы показать, как легко нормальное превращается в аномалию. А люди, с чрезмерным усердием соблюдающие традиции, превращаются в их жертвы.

    Игра в крокет — тоже английская традиция (глава «Королевский крокет»). Что увидела Алиса, когда Королева пригласила её поучаствовать в игре? Здесь всё было не так: шарами служили ежи, молотками фламинго, а воротцами солдаты. Кругом царила неразбериха, Королева только и кричала: “Отрубить голову!” И всё-таки в игру пытались играть, то есть хотели изо всех сил соблюсти традицию. Но даже при королевском дворе это плохо получалось.

     Повышенная щепетильность англичан, неукоснительное следование нормам, даже в гардеробе, хорошо заметны на примере Белого Кролика. Как он выглядел в первую и последующие встречи с Алисой? Чем он всегда был озабочен? Он был в жилетке и непременно с перчатками. Перчатки упоминаются автором всякий раз, когда появляется Кролик. Почему? Чтобы показать, как много эти перчатки значат для него — настолько много, что это уже кажется смешным и даже ненормальным. Точно так же, как и его постоянные причитания: “Я опоздаю, я опоздаю!”

Как устроена Страна Чудес?

    Кто здесь правит, кто главный? Конечно, Королева (как и в Англии во времена Кэрролла). Как же автор показывает её главенство? Он подробно описывает торжественное шествие её двора, называя всех в определённой последовательности. Какой конкретно? Королева как первое лицо страны замыкает шествие.

    И ещё только она отдаёт приказы, чаще всего один: “Рубите ему голову!” Королева главная, но исполняются ли её приказы? Нет, потому что Король их сразу же отменяет. Не просматривается ли тут намёк на то, кто на самом деле главный в стране Чудес (а может быть, и в Англии)?

   При королевском дворе существует определённая иерархия. Но постоянно ли место придворных в ней? Здесь надо вспомнить Червонного Валета. В процессии он рядом с Королевой, но вскоре именно его обвинят в краже кренделей (пирожков) и будут судить. То же самое происходит с Герцогиней — она опоздала на крокет, и её приговорили к казни. Выходит, что положение многих зависит от случая.

   Англия в сказке не называется, но она угадывается по отдельным словам, намёкам. Кэрролл и сам признавал, что ему удалось сказать больше, чем он рассчитывал, потому что “слова… часто значат гораздо больше, чем то, что хочешь сказать, и, вероятно, целая книга должна значить гораздо больше того, что хотел сказать автор”.

Почему Кэрролл Королеву и её общество изобразил в виде карт?

   Не связано ли это с теми манипуляциями, которым обычно подвергаются карты?! В карты играют и карты тасуют. Вот королева и тасовала своих подданных и играла ими.Конечно, Кэрролл по-сказочному утрировал ситуацию, но это позволяло ему показать, насколько зыбко и зависимо положение всех королевских подданных, начиная с Валета и Герцогини и кончая садовниками Двойкой и Пятёркой.

    Показав Королеву и её подданных в виде колоды карт, Кэрролл наводит читателей ещё на одну мысль — о праве одного человека повелевать другими (именно “повелевать”, а не руководить, управлять). Перечитаем сцену “великолепного шествия” (глава «Королевский крокет») и обратим внимание на внешний вид его участников. Как они выглядели? Все в почти одинаковых одеждах. Почему Королева разозлилась, когда увидела павших ниц чиновников? “Она не могла разобрать, садовники это, или придворные, или, может, собственные её дети”. Все были в одинаковых рубашках. Почему Кэрролл одевает всех подданных Королевы (независимо от статуса) в одинаковые одежды? Чтобы показать, что все они (Тузы, Короли, Принцы, Садовники…), как и их рубашки, по сути, одинаковы. Отличает их только положение в обществе — социальный статус, то есть нечто внешнее, а не сущностное. А если так, то кто дал право одним повелевать другими?

    В Стране Чудес Алиса увидела немало всяких ненормальностей. Здесь задаются загадки, на которые нет ответа, здесь часы смазывают сливочным маслом и ещё удивляются, что они не идут, здесь очень оригинально играют в крокет, верхом абсурда стала перекраска белых роз в красные. Это сделали для того, чтобы не разгневать Королеву. Почему Кэрролл показывает целую серию ненормальностей, а не ограничивается одной-двумя? Ему важно было подчеркнуть их неслучайный характер. Все нелепости в Стране Чудес — закономерность, норма.

    Ещё больше эту закономерность подчёркивает королевский суд. Отдельные фрагменты главы, где он описывается («Кто украл крендели»), можно инсценировать. Герои этого детства заговорят своим языком, и абсурдность их речей будет налицо.

Кого увидела Алиса в суде?

    Здесь был судья (Король), были присяжные (“двенадцать существ”), был обвиняемый (Червонный Валет), были свидетели (Болванщик и другие персонажи). Иными словами, по форме в суде всё как полагается. А по существу? Что Алиса считала главным признаком судьи? Наличие парика. “Раз в парике, значит, судья”. Но что она заметила, глядя на Короля в парике? Чувствовал он себя “не слишком уверенно, к тому же это было не слишком красиво” — когда корона на парике. Только ли в красоте тут дело? Может быть, вообще судейский парик не очень подходит Королю?

Кто представлял присяжных?

   Всякие мелкие зверюшки (можно их назвать), настолько мелкие, что, когда Алиса задела краем юбки скамью, на которой они сидели, “скамья опрокинулась и присяжные посыпались вниз”. Именно “посыпались”. Форма падения подчёркивает их малость. Но дело не только в их величине, но и в их уме. Вспомним, какие глупости они записывали на своих грифельных досках. Могли ли эти существа играть хоть какую-то роль в суде? Конечно, нет.

А показания свидетелей? Учитываются ли они при вынесении приговора?

Ответ в заключении Королевы: “Пусть выносят приговор. А виновен или нет — потом разберёмся”.

Итак, королевский суд с виду нормальный, а на самом деле — абсурдный. Всё в этом суде перевёрнуто с ног на голову.

Англия и англичане хорошо просматриваются также в системе воспитания и образования. Её воздействие пришлось испытать Алисе на себе. Что же Алиса учила и что она знает? Учила она многое, а вот что она знает — это ещё вопрос.

Алиса рассуждает о центре Земли: “Это кажется, около четырёх миль вниз…”

Она слышала о широте и долготе, ей очень нравились эти слова. Но Алиса не имела понятия о том, что они означают. Нравились ей и другие умные слова: “Вылезаю — а люди вниз головой! Как их там зовут, Антипатии, кажется…”

Алиса изучала математику, но когда стала проверять свои знания, то получилось, что “четырежды пять — двенадцать, четырежды шесть — тринадцать…”

Географию Алиса тоже учила: “Лондон — столица Парижа, а Париж — столица Рима, а Рим…”

Она смотрела латинскую грамматику, принадлежавшую брату, но кроме обращения: “О, Мышь!” — ничего не поняла. И учебник французского она смотрела и даже запомнила первую фразу: “Где моя кошка?”

Алиса гордилась своим знанием истории — она ведь слышала о Вильгельме Завоевателе.

А ещё она учила много стихов (некоторые из них можно прочитать в классе вслух — «Папа Вильям», «Шёл я садом однажды»). Но вот странное дело: когда она попробовала их декламировать, то Гусеница, а потом Черепаха Квази и Грифон в один голос заявили, что её чтение просто “ужасный вздор”, “ерунда” и “тарабарщина”. Алиса и сама чувствовала что “слова получились очень странные”.

Какой же вывод вытекает из истории Алисиного образования? Её многому учили, но толком она ничего не знает. По сути дела, её образование — это пародия на настоящее образование. Пародируется и круг детского чтения. Пародия всё ставит на свои места, всему называет его цену.

Дополнительный штрих в характеристику системы образования и воспитания вносит рассказ Черепахи Квази и Грифона о том, как учили их. Много ли отличий в их образовании от того, что получила Алиса? По сути, они изучали одни и те же науки (только называются они по-разному), учили похожие стихи и пели похожие песни.

Что же получается?

     Образование претендовало быть серьёзным (“ходили в школу каждый день”) и всесторонним (чему только не обучали!), а на самом деле выливалось в “верхоглядство”. Хотя учить в Стране Чудес любили и ещё любили “распоряжаться”. “Только и делают, что заставляют читать. Можно подумать, что я в школе”, — возмущалась Алиса. То есть принуждение для неё не новость, хотя она и пытается сопротивляться. Но всё-таки в конце концов сдаётся — “послушно встала и начала читать”. Приказание и ответное послушание — приметы школы. Только ли сказочной?

    Мы уже много сказали о том, как устроена Страна Чудес. А теперь внимательнее присмотримся к её обитателям.

Страна Чудес и её обитатели. Какие они?

    Назовём главных персон, с которыми встретилась Алиса, и обозначим их характеры. Самая главная в Стране Чудес Королева (вспомним, что мы о ней уже сказали раньше). В статье «Алиса на сцене» Кэрролл писал: “Я представляю себе Червонную Королеву воплощением безудержной страсти — нелепой и бессмысленной ярости”. Именно такой мы и увидели её в сказке. Перечитаем или перескажем первые страницы главы «Королевский крокет» и обратим особое внимание на речь Королевы.

     Как она говорит и какими жестами, мимикой сопровождает свою речь? Вообще-то она и не пыталась говорить. Королева “завопила во весь голос”, “сурово спросила”, “раздражённо мотнув головой”, “побагровела от ярости”, “крикнула… громким пронзительным голосом”, потом снова “завопила”. Примечательно, что все эти вопли на малом пространстве текста. Можно ли, послушав Королеву, говорить о её уравновешенности, выверенности её слов, поведения, действий? Она непредсказуема, и это аномалия для государственной персоны.

А как же другие персоны? Каковы они?

  Обидчивые. Сколько труда стоило Алисе, чтобы умилостивить Мышь (глава «Море слёз»). А она ещё и раздражённо пеняет Алисе: “Этого просто не вынести, болтаешь какой-то вздор”.

   Высокомерные. Гусеница — Алисе: “Ты в своём уме?”; “Тебя!” — повторила Гусеница с презрением, — а кто ты такая?”; “Не знаю, — отрезала Гусеница”. А Алиса на её грубость: “Если вы не возражаете, сударыня”.

“Ещё бы, — презрительно встряхнул головой Болванщик, — грубиян и путаник”. Таков же Мартовский Заяц: “Надоели мне эти разговоры”.

   Алису постоянно стыдят, укоряют, обвиняют в неумении себя вести. Соня: “Если ты не умеешь себя вести, досказывай сама”. Черепаха Квази и Грифон: “Стыдилась бы о таких простых вещах спрашивать”, “не возражай”. Они без конца спорят, и чаще всего не по делу: “Палач, Король и Королева шумно спорили; каждый кричал своё, не слушая другого”. Раздражительность — обычное состояние очень многих в Стране Чудес.

    Здесь любят поучать — даже те, кто постоянно демонстрирует собственную глупость. Герцогиня на каждом шагу твердит: “А мораль отсюда такова…” Грифон и Черепаха Квази только и делали, что воспитывали Алису, называя её при этом “глупой” и “дурочкой”.

    “Сами чудаки и безумцы, они, однако, не выносят чудачеств в других и готовы рубить, унижать и топтать всех, кто на них не похож” (Р.Брэдбери).

    В этой стране многих и многое Алиса не в состоянии понять. Да и возможно ли понять, например, Короля, если он говорит: “Это очень важно” — и тут же: “Я именно это и хотел сказать. Неважно, конечно, неважно!”

“Страна Чудес — это то, что мы есть…”

    Так сказал замечательный американский писатель-фантаст Рэй Брэдбери. Узнаваемы ли фантастические обитатели Страны Чудес? Можно ли в них угадать реальных людей? Вполне. Брэдбери очень определённо и даже категорично высказался по этому вопросу: “При всей своей фантастичности Страна Чудес в высшей степени реальна: это мир, где закатываются истерики и где вас выталкивают из очереди в автобус”.

То есть персон, подобных обитающим в Стране Чудес, можно встретить на каждом шагу, в любое время. Таких, кому не угодишь, под кого невозможно подстроиться, кто никого, кроме себя, не слушает, кто вечно раздражается, кто бездарно убивает время в бессмысленных беседах, играх, кто дурно воспитан и не хочет знать ни о каких правилах и нормах. Одним словом, абсурд и в нашей жизни — нередкое явление.

    Можно ли от всего этого уйти? Конечно. “Я склонен полагать, что, показывая, какие мы в сущности непостоянные, безрассудные, грубые и беспокойные дети, Алиса поставляет нам антитела, чтобы выжить в этом мире” (Рей Брэдбери).

“Какой же была ты, Алиса?”

    Это вопрос самого Кэрролла. Какой же он её видел? “Любящей прежде всего… а затем учтивой… и ещё доверчивой… и, наконец, любознательной — любознательной до крайности… когда всё ново и хорошо…”

Посмотрим, такой ли писатель показал Алису в сказке.

   Для начала снова вспомним тот момент, когда она увидела Кролика и бросилась за ним в нору. Почему бросилась? Потому что “никогда раньше она не видела кролика с часами…” Проявляется ли в этом эпизоде какое-либо из качеств Алисы, обозначенных Кэрроллом? Да, это её любознательность, и словосочетание “никогда раньше” — здесь ключевое. А чуть позже, как бы подтверждая своё качество, она признаётся: “Такая жизнь мне по душе — все тут так необычно!”

    Предположим на минутку, что Алиса лишена своей любознательности; могли бы в таком случае осуществиться все её приключения? Конечно, нет (по тексту проследим, чего бы она могла лишиться).

Как проявляется любознательность Алисы?

    Она постоянно задаёт вопросы. Вопросы самой себе: “Кто я?” и всем, с кем встречается: “Как мне попасть в дом?”, “Почему ваш кот так улыбается? — спросила Алиса робко”. “Она не знала, хорошо ли ей заговорить первой, но не могла удержаться” (глава «Поросёнок и Перец»). Диалог Алисы с Черепахой Квази — тоже сплошные вопросы.

Льюис Кэрролл называет Алису ещё и учтивой. Она такой и была. Послушаем, как она разговаривает с теми персонами, что ей встречались: “Я не совсем вас понимаю, — сказала она учтиво”.

“Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?”

“Благодарю вас, сэр, за очень увлекательный рассказ” — это Алиса Черепахе Квази, который только всхлипывал, а рассказ свой даже не начинал.

Со всеми Алиса говорит предельно вежливо, “учтиво”, “покорно”.

Ещё Алиса была доверчивой — отмечал Кэрролл. В чём это проявилось?

В её отношении даже к самым экстравагантным особам (Чеширскому Коту, Гусенице, курившей кальян), к самым невероятным историям (про кисельный колодец, морскую кадриль). “Всё самое невероятное, — как говорил Кэрролл, — она готова была простить”.

     Алиса отважна (готова защищать садовников от несправедливого гнева Королевы) и справедлива (выступление в суде), у неё есть чувство достоинства и самообладание (общение с Королевой), она независима (особенно это заметно на фоне подобострастия Кролика и других).